Эксперт: Чем был обусловлен выбор ТУСУРа в качестве ключевого партнера для создания Регионального центра компетенций НТИ «Технологии беспроводной связи и интернета вещей»?

Д.Л.: Нам необходимо, чтобы деятельность центра не была сосредоточена только в Москве, а затрагивала всю Россию. Когда мы выбирали регион, то исходили из двух требований. Первое, регион должен быть промышленным и, самое главное, иметь высокотехнологичную промышленность. Чтобы там были предприятия, которым интересно использовать интернет вещей, фирмы, способные делать оборудование и решения в рамках IoT. Второй момент — регион должен быть студенческим, так как среди наших задач есть не только технологические разработки, но и образование.

По количеству технологических компаний, по финансовым возможностям и по числу университетов Москва и Санкт-Петербург это два очевидных, огромных центра. А вот следующим центром мы выбрали Томск, потому что это студенческая столица Сибири, там шесть больших вузов на полумиллионный город. Большая часть Сибири и Дальнего Востока учатся там. В Томске много профильных технологических компаний, таких как, например, АО НПФ «Микран», так что Томск можно назвать и IT-столицей Сибири.

Выбор же ТУСУРа обусловлен тем, что этот вуз наиболее подходящий нам по профилю. Это технический вуз, ориентированный именно на радиотехнику и системы управления. По большому счёту к этим тематикам (плюс беспроводная связь) и относится интернет вещей. В целом ТУСУР по интересующим ЦК НТИ темам абсолютно ведущий вуз России.

Кроме того, в ТУСУРе очень приличный студенческий акселератор, один из лучших в России. Там умеют очень здорово коммерциализировать студенческие разработки в технологических компаниях. Для Сколтеха же очень важен переход от образования и науки к коммерческим продуктам. В ТУСУРе очень давно введено проектное обучение. На старших курсах студенты получают реальные проекты из IT-компаний и реализуют их. Многие вузы сейчас пробуют проектное обучение, однако у ТУСУРа оно уже поставлено на поток.

Эксперт: Какие приоритетные задачи будет решать Региональный центр компетенций НТИ?

Д.Л.: По сути дела это представительство нашего основного центра в регионе, поэтому все задачи, которые лежат на ЦК НТИ, тем или иным способом транслируются и на региональный центр: технологические разработки, образовательная деятельность, популяризация нашей предметной области, взаимодействие с компаниями и помощь им в создании новых продуктов и рынков.

Эксперт: Какие планы определены на ближайший год?

Д.Л.: Нами определен план мероприятий, в который входит ряд хакатонов. ТУСУР будет  проводить их совместно с другими томскими вузами, например, с СибГМУ — нейрохакатоны, посвященные различным аспектам нейротехнологий. ТУСУР будет координировать учебную работу в области интернета вещей и беспроводной связи среди вузов региона, в частности сейчас там прорабатываются совместные учебные программы с ТГУ.

Также у нас запланировано ряд НИОКР в рамках разработки систем связи пятого поколения — 5G. Раскрывать конкретные детали проектов мы пока не можем, так как они ещё в процессе обсуждения.

Эксперт: Инфраструктура для индустриального интернета вещей пока находится на начальной стадии создания. Какова, по вашему мнению, емкость (в деньгах) отечественного рынка индустриального интернета вещей в части программных решений и разработки компонентной базы? Какое отраслевое направление наиболее динамично заказывает и потребляет данные решения?

Д.Л.: Согласно исследованию аналитического центра TAdviser, проведенного совместно с госкорпорацией “Ростех”, общая емкость российского рынка индустриального интернета вещей (IIoT) в 2017 году составляла 93 млрд рублей, а в 2020 возрастет до 270 млрд рублей. В эту цифру входит всё: продажи оборудования, роботизированных систем, датчиков, программного обеспечения и платформ, реализация слуг интеграции, создания инфраструктуры и сетей. При этом доля расходов промышленности на IIoT вырастет с 20% в 2017 до 25% в 2020.

Здесь важно отметить, что в основном интернет вещей сейчас — это программные разработки. Типичное решение в области IIoT сейчас выглядит так: есть некий технологический процесс, с него собираются данные — с системы АСУ ТП, с дополнительных разнообразных сенсоров, с других систем, которые присутствуют в этом процессе. После чего они обогащаются ещё какими-то данными, например, тарифами, сезонными колебаниями продаж, погодой и т.д. А затем на базе всех этих массивов собранной информации технологический процесс оптимизируется, в основном с помощью data science — обработки и анализа полученных данных.

Платформенные решения, позволяющие собирать, хранить и обрабатывать эти данные, на мой взгляд, составляет львиную долю рынка промышленного интернета вещей.

Второй момент в IIoT — это снижение операционных издержек за счёт обслуживания по состоянию и предиктивного обслуживания дорогостоящего оборудования, что, помимо прочего, значительно уменьшает риски простоя линий благодаря точному превентивному прогнозу будущих поломок.

Среди отраслевых направлений больше всего потребляют подобные решения те, у кого есть разветвленная, достаточно быстро ветшающая инфраструктура, за которой необходимо следить, а стоимость обслуживания желательно уменьшить, оптимизировать. Это прежде всего нефтегазовая промышленность, в особенности трубопроводный транспорт, и энергетики, например, ПАО “Россети”. Другая отрасль, активно интересующаяся IIoT — металлургия. Так, ПАО “Магнитогорский металлургический комбинат” или “Новолипецкий металлургический комбинат” очень заинтересованы в подобного рода решениях и постоянно бомбардируют нас запросами и предложениями.

У всех перечисленных отраслей есть деньги, они достаточно маржинальны, чтобы внедрять новые технологии. И у них есть масса возможностей для оптимизации своих производственных процессов с помощью IIoT.

Эксперт: И как можно охарактеризовать ситуацию на отечественном рынке индустриального интернета вещей (IIoT) — он уже поделен или еще открыт? Чьи решения (ПО и компонентная база) присутствуют в большей мере — зарубежные или отечественные?

Д.Л.: Я бы сказал, что он только зарождается. Утверждать, что он созрел, состоялся, его полностью поделили — невозможно. Он только стартует, и проблема в том, что сами предприятия пока не готовы внедрять IIoT очень широко. Прежде чем начать получать какие-то плюсы от систем промышленного интернета вещей, на предприятиях еще необходимо провести много предварительной работы. Поэтому в настоящий момент предложение превышает спрос. Но очевидно, что рынок всё ещё открыт и не поделен.

Эксперт: По уровню решений, на которых можно строить инфраструктуру IIoT, мы (отечественные разработчики) отстаем в этой гонке или находимся на вполне конкурентных позициях?

Д.Л.: Сейчас огромное количество и отечественных решений, и зарубежных. Иностранные хороши тем, что они мощнее и предоставляют большее количество разных возможностей. В их разработку вложено очень много денег. Это, например, PTC ThingWorx, продукты SAP, IBM.

Отечественных решений гораздо больше. Они представлены значительно более маленькими компаниями, такими как Tibbo Systems. И разница здесь очевидна: если зарубежные компании — это огромные монстры, внедряющие дорогущую систему, то наши делают менее глобальные разработки, но готовы подстраиваться под покупателя, гораздо более гибкие. Отсюда высоко кастомизированные, но при этом дешевые решения.

Эксперт: Насколько конкурентоспособны, на ваш взгляд, отечественные технологии (программные комплексы и компонентная база) для индустриального интернета вещей, во-первых, чтобы занять доминирующее положение на отечественном рынке, во-вторых успешно конкурировать на глобальном рынке?

Д.Л.: Если говорить о компонентной базе, то здесь у нас большое отставание и всё “железо” в основном зарубежное. Но на мой личный взгляд, самая интересная, самая маржинальная и дорогая часть в промышленном интернете вещей это всё-таки платформы и программное обеспечение. Потому что всё, что касается компонентной базы — это стандартная промышленная автоматизация — она была, есть и будет. Там уже давно понятные игроки, лидеры рынка и пр.

IIoT от классических АСУ ТП отличается как раз тем, что он не управляет процессом непосредственно, а оптимизирует его за счёт использования огромных массивов очень разных данных. Поэтому IIoT это больше про платформы и программные продукты, нежели датчики, которые тот же самый Siemens продает много лет.

Санкции вряд ли повлияют на рынок датчиков и прочих компонентов для интернета вещей. Уж больно это мелкая и легко воспроизводимая (generic) вещь, скажем, теми же китайскими производителями микроэлектроники. Под санкции может попасть уникальное оборудование двойного назначения, но не компонентная база IIoT.

Российская же сильная сторона — программное обеспечение, обработка данных, математическое моделирование и разработка оптимизационных процессов. Здесь мы вполне на уровне, а в чём-то даже и опережаем иностранных конкурентов. Краеугольный камень промышленного интернета вещей — понимание технологического процесса, умение с этого техпроцесса собрать необходимые данные, и на их базе посредством математических моделей получить оптимизационные рекомендации. А хорошая математическая школа у нас всё ещё есть.

В нашем консорциуме помимо Сколтеха и ТУСУРа ещё десять вузов, и идея их объединения была в том, чтобы каждый вуз закрывал какую-то компетенцию, касающуюся того или иного аспекта беспроводной связи и интернета вещей. У всех есть своя специализация, каждый силен в чем-то своем. ТУСУР — в радиосвязи и радиотехнике,— нижнем, базовом уровне всех технологий IoT. А вот Сколтех, в особенности центр CIDISE, возглавляемый Максимом Фёдоровым, лидер в технологиях работы с данными. Поэтому оба наших вуза очень хорошо друг друга дополняют и развивают.

В МФТИ создан ЦК НТИ по искусственному интеллекту, а в МИЭТе по сенсорике (датчикам). Они тоже входят в консорциум и отлично дополняют связку ТУСУР-Сколтех сверху и снизу.

Что касается глобальных рынков, то здесь не бывает общих решений, они сильны, только когда применяются в конкретной области, кастомизированы, заточены под неё. Если говорить о металлургии, то у нас здесь есть специализированные решения. Мы постепенно набираемся опыта в России, который отсутствует у международных конкурентов, то же самое и в добывающей отрасли и трубопроводном транспорте, энергетике. Поэтому мы можем успешно переносить свои наработки отсюда в другие страны.

Хороший пример, — Yandex Data Factory сделала несколько удачных решений для металлургов на нашем внутреннем рынке, скажем, для ММК. Их специалисты, после закрытия Yandex Data Factory, перешли к нам и еще в ряд фирм. Прямо сейчас мы совместно с компанией “Цифра” ведем переговоры с китайскими металлургическими гигантами. ЦК НТИ в делегации представляет Виктор Лобачёв.